Клара Корепова - Литературное чтение. 4 класс. Учебник (в 3 частях). Часть 3
– А Сигурд с папой и мамой тоже живут в одной комнате, как мы? – спросила Марта.
– Нет, что ты! У них столько комнат, что я даже не мог сосчитать. А у Сигурда своя отдельная комната.
– Тебе было весело у него? – спросила мама. Мадс был таким тихим и странным, что мама никак не могла понять, что с ним творится.
– Да-а, – ответил Мадс, – только там был один очень противный мальчик.
– А что он сделал? – спросила мама.
– Да он всё время говорил о нас вслух, а потом он крикнул мне…
– Что он крикнул? – поинтересовалась Мона.
– Он крикнул: «А правда, что вы ночью спите на полу на матрасах?»
– Ну а ты? – спросила Мона; она покраснела до корней волос от возмущения, что какой-то мальчишка хотел обидеть Мадса.
– А я сказал, что это было давно, уже пять дней назад, и рассказал, конечно, какие нам сделали кровати. А Сигурд – он очень хороший, – он сказал, что ему очень хотелось бы когда-нибудь прийти к нам. Но ведь у нас никогда не бывает гостей, так что я даже не знаю.
– Мы сами у себя гости, вон как нас всегда много, – сказал папа. – Ну хорошо, завтра у нас по-настоящему будут гости. Мы пригласим Сигурда. Нас будет девять детей и двое взрослых. Я думаю, будет неплохо.
Мама взглянула на него.
– Я испеку булочек и пирожков, – сказала она.
– Недурно, – сказал папа.
На другой день папа, мама и дети – все были немного взволнованы, ведь к ним должен был прийти гость.
В школе на первой же перемене Мадс подошёл к Сигурду и пригласил его на сегодня к ним в гости. Лицо Сигурда расплылось в широкой улыбке.
– Я – с радостью! У тебя день рождения?
– Да нет, просто у нас сегодня праздник.
– Спасибо, я приду.
В этот день папа с грузовиком вернулся с работы пораньше. Он очень спешил. Сначала он вихрем умчался из дома и купил длинный канат и несколько мотков верёвки. Потом спустился в подвал и там столярничал, потом снова прибежал наверх и что-то натягивал и стучал в комнате.
Мама заглянула к нему из кухни:
– Ну как, отец, ты, кажется, что-то затеял?
– Подожди, – ответил папа; он стоял на табуретке и подвешивал к потолку старый колокольчик. – Видишь ли, я хочу, чтобы моим детям жилось так же весело, как всем остальным. И я подумал, что ведь и правда мы ни разу не устраивали для детей детского праздника. Послушай, мать, не хочешь ли ты сегодня быть матросом? А я буду капитаном.
Мама молча с изумлением смотрела на него, она ничего не понимала.
– Погляди, – сказал папа, – вот мои старые матросские брюки. Я слишком растолстел, на меня они не влезут, а тебе они в самый раз. А вот и бескозырка. Надень мою белую рубашку, и ты будешь превосходным матросом.
Мама с испугом смотрела на него.
– Слушай команду капитана! – вдруг закричал папа громовым голосом.
– Есть, капитан! – ответила мама и исчезла на кухне, схватив в охапку все эти странные вещи. И через две минуты перед папой стоял бойкий моряк.
В этот день, сразу после обеда, старшие ушли гулять с малышами, чтобы папа и мама могли спокойно всё приготовить к приходу гостя.
Наконец детям пришло время возвращаться с прогулки. Им уже не терпелось посмотреть, что придумали мама с папой. В воротах дома они встретили Сигурда. На нём был надет красивый матросский костюм.
В окне показался папа и закричал:
– Поднимайтесь, поднимайтесь скорей по трапу, корабль готов к отплытию!
И три раза пробили склянки. Дети бросились наверх – папа и мама стояли по обеим сторонам двери.
Сигурда пропустили первым, ведь он был гость. Он вежливо поклонился и пожал руки папе с мамой.
– Добро пожаловать на борт нашей шхуны! – приветствовал его папа. – Молодец, что пришёл в матроске, значит, у нас сегодня будут два матроса.
А все дети стояли у двери и, раскрыв от изумления рты, уставились на маму. Обычно мама всегда носила полосатое платье, и теперь в брюках и бескозырке дети с трудом узнали её.
– Поднимайтесь, – сказал папа. – Сейчас уберём сходни!
Дети увидели, что на пороге лежала большая гладильная доска. Чтобы попасть на корабль, надо было пройти по этой доске.
– Так, – сказал папа, – все на борту? А ну, Мадс, убрать сходни! Сигурд, поднять якоря!
Один конец каната папа привязал к дверной ручке, другой спустил вниз по лестнице. Мадс убрал сходни, Сигурд, споткнувшись, бросился к канату и вытянул его наверх.
Когда всё было в порядке, папа сказал:
– А теперь все марш на палубу! Мы позовём вас, как только еда будет готова.
Когда ребята вошли в комнату, которую называли спальней, они ещё раз застыли от удивления. Здесь всё было переделано. Кровати были застелены, как койки в матросском кубрике. Под потолком висел громадный парус. Папа сметал его из всех восьми детских простыней.
Кроме того, папа прикрепил к потолку три кольца, через них он пропустил бечёвку, концы которой свисали до пола.
– Это подъёмный кран, – сказал папа. – Сейчас он начнёт работать.
Конечно, поднялся шум, но теперь никто не боялся, потому что мама предупредила Нижнюю Хюльду, что у них будет детский праздник, и Хюльда обещала после обеда пойти погулять.
Сигурд и Мадс работали на подъёмном кране, они поднимали и опускали стулья. Мона попробовала поднять стол, но он оказался слишком тяжёлым. Мартин скатал большой лист бумаги, и у него получился бинокль.
Он стоял у окна и кричал:
– Впереди шхеры! Право руля!
Марта и Марен были официантами, они ходили с подносами, на которых стояли стаканы с газированной водой, а папа некоторое время был даже корабельным псом. Милли и Мина сидели на своих кроватках и правили кораблём. Малышка Мортен тоже правил кораблём, но он говорил только:
– Впелёд, ту-ту!
Ведь он не понимал, что они уже давно покинули гавань и находятся в открытом море. Вдруг мама крикнула:
– Кто хочет есть, марш в кают-компанию!
Есть, конечно, хотели все, и все побежали на кухню. Там, на длинном кухонном столе, стояло блюдо с аппетитными бутербродами и свежими пончиками.
Мама со своей чашкой кофе уселась на верхней ступеньке стремянки. Ей очень нравилось быть матросом, она сидела выше всех, болтала ногами и смеялась так, что чуть не свалилась.
Папа сидел на полу и старался удержать чашку с блюдцем на трёх пальцах. Когда все наелись, снова пошли играть на палубу.
Папа пошёл вместе с детьми и рассказывал им всякие морские истории ещё тех времён, когда он сам был моряком. Потом он научил детей вязать морские узлы.
Время прошло очень быстро, вдруг папа приставил руки ко рту и загудел, как настоящий пароход.
– На горизонте земля! – закричал он.
– А куда мы приплыли? – спросила Мона.
– Домой, в Норвегию, – ответил папа. – Вот пристань. Тебе здесь выходить, Сигурд.
Гладильная доска вновь была положена одним концом на порог. Сигурд осторожно прошёл по ней, спустился по лестнице и вышел на улицу. Там он обернулся и посмотрел на окно, где стояли папа, мама и все восемь детей и махали ему белыми носовыми платками, как будто они и правда находились на борту настоящего парохода, готового отойти от пристани.
Не сразу удалось им привести дом в порядок после детского праздника. Но наконец всё было убрано, и дети могли лечь спать.
На другой день Сигурд на школьном дворе рассказывал всем товарищам о весёлом празднике. Противный мальчишка, который старался обидеть Мадса, когда они были в гостях у Сигурда, сразу же вмешался и сказал:
– Какое там у вас может быть веселье, если у вас и повернуться-то негде!
– Уж поверь мне, что было очень весело, – возразил ему Сигурд. – Это был самый весёлый праздник, на каком мне приходилось бывать.
А Мадс стоял и радовался: всё-таки здорово, что и у них дома был детский праздник!
• 1. Почему к ребятам никогда не приходили гости?
• 2. Расскажи, что придумал папа. Кого здесь можно назвать фантазёром?
• 3. «Это был самый весёлый праздник, на каком мне приходилось бывать», – сказал Сигурд. Почему всем было весело на этом празднике?
А. Линдгрен. Мио, мой Мио. Перевод Н. Лунгиной
И день и ночь в путиСлушал кто-нибудь радио пятнадцатого октября прошлого года? Может, кто-нибудь слышал сообщение об исчезнувшем мальчике? Нет? Так вот, по радио объявили: «Полиция Стокгольма разыскивает девятилетнего Бу Вильхельма Ульссона. Позавчера в шесть часов вечера он исчез из дома на улице Уппландсгатан, тринадцать. У Бу Вильхельма Ульссона светлые волосы и голубые глаза. В тот день на нём были короткие коричневые штаны, серый вязаный свитер и красная шапочка. Сведения о пропавшем посылайте в дежурное отделение полиции».
Вот что говорили по радио. Но известий о Бу Вильхельме Ульссоне так никогда и не поступило. Он исчез. Никто никогда не узнает, куда он девался. Тут уж никто не знает больше меня. Потому что я и есть тот самый Бу Вильхельм Ульссон.